Замершая жизнь

Ориджиналы

NC-17

Слэш (яой), Ангст, Драма, Психология, Повседневность, Даркфик, POV, Hurt/comfort, Омегаверс

Мужская беременность

Миди, 31 страница

11

закончен

Омега Давид попадает в аварию, которая уродует ему лицо. Теперь когда-то красивый парень не вызывает у окружающих ничего, кроме страха и отвращения. Мальчишка замыкается в себе, и лишь считает месяц за месяцем, сам не зная, чего ему ждать. Потому что кажется, что ждать больше нечего...

Кому лень читать, можно слушать))) https://vk.com/dm_kramer?w=wall-53799101_60

Автор озвучки: Наталья Степанова https://vk.com/public_free_like_wind

Содержание

Содержание

Глава 1. Авария

Глава 2. Майкл

Глава 3. Осознание

Глава 4. Принятие себя

Глава 5. Новый виток депрессии

Глава 6. Развитие

Глава 7. Эрвин

Глава 8. Перемены

Глава 9. Беременность

Глава 10. Попытка самоубийства

Глава 11. Заключительная

Глава 1. Авария

Попробуй спастись от дождя, если он внутри.

Попробуй сдержать желание выйти вон.

(Виктор Цой)

После горячего июльского солнца воздух был наполнен странным терпким запахом диких трав и выжженной почвы, смешанным с парами бензина. Я стоял на заправке, устремив взгляд в горизонт, в бесконечную степь. Кажется, вдобавок сильно парило. Когда бензобак наполнился, я вытащил пистолет, закрутил пробку и, усевшись в свой старый форд, отправился дальше. Предстояло ехать еще часа четыре. Воздух над асфальтом был мутным, но солнце неумолимо падало, и, когда я смотрел на дорогу, мне казалось, что шоссе ведет прямо в ярко-оранжевое небо.

Было так красиво, что я не мог оторвать глаз. Но на сердце было тяжело и грустно. Причина была одна: альфа, который мне нравился, оказался женат и теперь благополучно ждет ребенка от своего беременного супруга. Их свадьба состоялась в тот день, когда я безуспешно пытался дозвониться до Рональда и в сотый раз хотел признаться в своих чувствах к нему. Оранжевое солнце мне напоминало его глаза, светло-карие, почти золотые. Он морочил мне голову почти год. То смотрел на меня так, как будто хочет изнасиловать прямо тут же, то, когда я, готовый ко всему, начинал искать его общества, избегал меня и становился холодным. Он распалял меня. Не знаю, специально, или просто не знал, что делать со своими чувствами ко мне. А я уверен, что они были. Потому что никто на меня не смотрел так, как смотрел на меня он. С такой страстью. Но Рональд оказался обыкновенным трусом. Вместо того, чтобы сказать мне, что он живет с омегой уже несколько лет, он врал, что одинок и морочил мне голову, пока, наконец, его отношения стало невозможно скрывать. Пока его омега не забеременел и не настоял на официальном браке.

А я, дурак, мечтал, что буду самым лучшим мужем на свете для Рональда. Да что просто буду самым лучшим для него... А теперь я еду в другой город. Зачем? Глупо, конечно, но мне тесно в одном городе с ним, мне больно внутри, и нет сил терпеть это всё, нет сил сотый раз возвращаться к одной и той же уничтожающей мысли, что с тобой просто играли. Чтобы не думать об этом и отупеть, я напился успокоительных. И это плохо, потому что я забыл, что я за рулем, и теперь моя реакция стала гораздо хуже, чем обычно. Но шоссе прямое и впереди пусто, а я просто еду, глядя на кусочек солнца, которое вот-вот спрячется.

Справа показалась вывеска продуктового придорожного супермаркета. Притормозив рядом с ним, я отправился купить что-нибудь из еды. Не знаю, сколько я там пробыл, но когда я вернулся к стоянке, запах раскаленной почвы уже смешался с прохладным ветерком, который еле-еле касался желтоватых выжженных трав. Я сотый раз спрашивал: "Рональд, зачем ты меня обманывал?". Ведь знай я всю правду изначально, я бы не надеялся, я бы ничего не придумывал, не путался в глупых догадках и не преследовал его. Но, видимо, Рональду льстило, что юный красивый омега не давал ему прохода, что лез и постоянно ловил его взгляды. Будь ты проклят... Я сел за руль и поехал дальше, заметив, что небо в отражении зеркала заднего вида приобрело красивый темно-синий цвет. Мелькали молнии, и на меня двигалась гроза, догоняла. Тогда как впереди облака были розоватые и невинно-воздушные. Мне казалось, что я еду в эту светлую сторону, в лучшее будущее, бегу от грозы и бури, от зла, лжи и страдания. Но я ошибся. Гроза накрыла меня острыми стрелами ливня, он барабанил по капоту и лобовому стеклу. И я ехал почти вслепую, потому что дворники не справлялись. Мне надо было остановиться и переждать непогоду... Но я всё ехал вперед, почти не сбавляя скорость. Ехал, пока шоссе резко не повернуло вправо и машину не занесло. А дальше последнее, что я помню - лобовое стекло покрылось тысячами трещин, и осколки полетели мне в лицо. А потом всё пропало, даже дождь.

Глава 2. Майкл

Теперь ты хочешь проснуться, но это не сон.

(Виктор Цой)

Я очнулся в палате с сероватым потолком, который пересекала трещина. Я смотрел на нее, не очень понимая, почему шевелиться так больно. Рядом кто-то ходил, я слышал тихий разговор, шепот. Мне хотелось повернуть голову, но только движение глаз не вызывало боли. Ко мне подошли.

- Привет, как ты? - милый альфа в белом халате, с взъерошенными волосами, голубоглазый.

Я хотел что-то ответить, но язык заплетался. Видимо, это был наркоз. Видя мои безуспешные попытки ответить, альфа кивнул и продолжил.

- Ты попал в аварию и сейчас находишься в больнице. У тебя немного поврежден позвоночник, поэтому пару месяцев ты проведешь в корсете, плюс - раны на лице и плечах. Машина восстановлению не подлежит, - парень помолчал, о чем-то раздумывая, затем, наконец, улыбнувшись, произнес: - Кстати, я - Майкл, младший врач. А ты Давид. Верно?

Я промычал "угу", отметив про себя, что когда парень улыбнулся, мне показалось, что в палате стало светлее. Мне светлее. Всё-таки я очень нуждался в искренних улыбках незнакомых людей. Но мне тут же вспомнилось лживое лицо Рональда, и снова будто раскаленная игла проткнула сердце. А альфа продолжил.

- Ну, вот мы и познакомились. Меня можешь не стесняться, я буду твоим лечащим врачом...

Майкл хотел что-то еще сказать, но тут его позвали. Извинившись, он удалился, а я невольно проводил его взглядом. В ту секунду я не думал о том, что сказал Майкл о ранах на лице. Я, как и раньше, считал себя прежним Давидом, милым красавчиком с нежной кожей и красиво очерченным овалом лица, и не знал, что я уже другой, что всё безвозвратно изменилось. Тогда я просто не верил, что со мной может произойти что-то по-настоящему страшное, что-то, что искалечит всю мою жизнь.