Брюхошлеп

Самая хорошенькая девушка на борту оказалась замужем за человеком, настроенным столь мизантропически, что я узнал о его существовании лишь на вторую неделю полета. Ничего особенного в его внешности не было: средних лет, пяти футов и четырех дюймов ростом, но на плече красовалась татуировка, изображавшая пламя. Значит, десять лет назад он участвовал в войне с кзинами в составе Звездного Десанта, то есть убивал врагов голыми руками, ногами, локтями, коленями и всеми остальными частями тела.

Звездный десантник в качестве первого предупреждения сломал мне руку и посоветовал впредь поменьше времени уделять его жене.

На следующий день даже после визита к кибердоктору рука продолжала болеть, а все женщины на "Ленсмэне" казались мне двухсотлетними старухами. Я пил, угрюмо уставясь в зеркало, висящее над полукруглой стойкой бара. Зеркало отвечало мне таким же угрюмым взглядом.

- Эй! Вы с Гудвилла, верно?

Тип, попытавшийся привлечь мое внимание, сидел через два табурета и разглядывал меня в упор. Если бы не борода, его лицо было бы круглым и дерзким, даже наглым. Борода - черная, короткая и аккуратно подстриженная - делала его похожим одновременно на Зевса и на сердитого вупи. С подобной бородой прекрасно сочетался воинственный взгляд, солидный рост и взлохмаченная шевелюра. Толстые пальцы держали стакан мертвой хваткой.

- Верно, - мрачно отозвался я. - А вы откуда?

- С Земли.

Если бы не моя вселенская хандра, я мог бы и сам об этом догадаться - по акценту и консервативно-симметричной бороде. К тому же он очень естественно дышал в стандартной атмосфере корабля, а его движения явно были рассчитаны на стандартное земное тяготение.

- Понятно. - В тот момент я был не меньшим мизантропом, чем мой знакомый звездный десантник. - Вы - брюхошлеп.

Давление взгляда чернобородого усилилось, приближаясь к перегрузке.

- Брюхошлеп! Черт возьми! Куда бы я ни попал, везде меня так обзывают! А вы знаете, сколько часов я провел в космосе?

- Очевидно, достаточно, чтобы научиться держать стакан в корабельном баре.

- Смешно. Невероятно смешно! - Землянин перебрался на соседний табурет.

Не слишком ля опрометчиво с моей стороны было обзывать его брюхошлепом ? А, да что там - одной сломанной рукой больше, одной меньше! Но здоровяк, похоже, был настроен миролюбиво.

- Во всех населенных людьми мирах, - прихлебывая из стакана, задумчиво проговорил он, - брюхошлепами обзывают сопляков, которые еще ни разу не выбирались за пределы атмосферы. Но если выясняется, что ты с Земли, тебя тут же записывают в брюхошлепы, а скольких бы космических рейсах ты ни побывал. Последние пятьдесят лет я не вылезал из космоса, и кто я сейчас? По-прежнему брюхошлеп. Интересно, а есть какое-нибудь прозвище у обитателей Гудвилла?

- Есть, - утешил я его. - Мы - разбей носы. Вот я, например, родился не в городе с таким названием (шутники-основатели, чтоб их!) и даже не в его окрестностях, но тем не менее я - разбейнос, ныне, присно и во веки веков!

- Аминь, - заключил мой собеседник и звенькнул своим стаканом о мой стакан.

Бородатый начинал мне нравиться, похоже, я ему - тоже; во всяком случае, он заказал для меня коктейль.

Потом я для него.

Потом выяснилось, что мы оба играем в кункен, и мы перенесли свои стаканы и зарождающуюся дружбу к карточному столу. Два дня мы приятно проводили время за выпивкой и картами, узнав друг о друге ровно столько, сколько полагается знать о случайном попутчике, с которым не рассчитываешь встретиться еще раз.

Когда через два дня корабль приземлился в Лос-Анджелесе, мне было жаль расставаться с Медведем, но, исследуя новый цивилизованный мир, я люблю делать самостоятельные открытия.

- Вы записали мой номер? - спросил на прощание брюхошлеп.

- Да. Но я уже сказал, что пока не знаю, чем буду здесь заниматься.

- Все же позвоните, при наличии, разумеется, времени и желания. Я могу показать вам кой-какие интересные уголки старушки Земли.

- Спасибо, может быть, позвоню. В любом случае было приятно с вами познакомиться. До свидания, Медведь!

- До свидания, Беовульф Шеффер!

Медведь помахал на прощание и вышел в дверь для землян, а я отправился к ловцам контрабандистов, не предполагая, что встречусь с Медведем снова; на "старушке Земле" меня наверняка ждали новые впечатления.

Девять дней назад я покинул Джинкс, впервые за последние десять лет взойдя на борт космического корабля в качестве пассажира, а не пилота. Я, Беовульф Шеффер, был богачом, к тому же богачом, погруженным в депрессию. Богатство и депрессия произрастали из одного корня. Месяц назад кукольники, эти трехногие и двухголовые заправские трусы и бизнесмены, зашвырнули меня в сверхскоростном корабле прямо к Центру Галактики исключительно в рекламных целях. Травоедам позарез требовались деньги, чтобы устранить недостатки конструкции того самого корабля, на котором я летел. Но кой-какая мелочишка нарушила планы моих нанимателей.

Подлетев поближе к цели моего путешествия, я увидел, что Центр взорвался, и волна радиации начала распространяться по Галактике. Так что через двадцать тысяч лет мы все окажемся перед угрозой лучевой гибели.

Вам стало страшно? Мне - тоже нет.

Двадцать тысяч лет - срок немалый, поэтому я решил не паниковать заранее... Но кукольники исчезли за один день, направившись в ... знает какую Галактику.

Без кукольников мне стало скучно, как малышу без любимой игрушки. Благодаря змееголовым моя жизнь в последнее время была такой веселой и разнообразной, что теперь из-за их отсутствия я впал в черную тоску. Ее не могли скрасить даже те ОЧЕНЬ БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ, которые я получил за сенсационный репортаж о путешествии к центру взорвавшейся Галактики. И я, новоявленный богач Беовульф Шеффер, решил излечить хандру путешествием на нашу с вами общую альма матер, полагая, что таковое прочистит мои скукожившиеся от депрессии мозги.

Что ж, Земля не обманула моих ожиданий!

Едва я покинул таможню, как все грустные мысли о кукольниках, о свежесломанной руке, о разлуке с Медведем мгновенно улетучились из моей головы. Вслед за грустными мыслями улетучились и все остальные; я мог только глазеть по сторонам с открытым ртом.

Меня обтекала невообразимо густая толпа. Разнообразные фигуры, всевозможные цвета кожи, невообразимо фантастические наряды, шум, гам, ор! Зарябило в глазах, заломило в ушах, голова закружилась. А я-то считал, что меня, Беовульфа Шеффера, бывалого пилота, уже ничем не удивишь, ведь за свою яркую жизнь я навидался всякого! Всякого, но не такого.

В любом уголке освоенного космоса я всегда мог безошибочно узнать коренного жителя какой угодно планеты. Вундерлендец? Аристократа украшает асимметричная борода, простолюдин поспешно уступает вам дорогу. Разбейнос? Летом и зимой у нас бледная кожа, мы высокие, но узкие в кости. Обитатель Джинкса? Там живут приземистые, сильные люди; старушка, здороваясь с тобой, раздавит тебе руку. На Белте все мужчины и женщины носят кособокую стрижку, жителей Мапуты густой красноватый загар делает похожими на индейцев.

Но Земля!

В здешней толпе нельзя было найти двух похожих друг на друга людей. Красные, синие, зеленые, желтые, оранжевые, в клеточку, в полоску. Я говорю и о коже, и о волосах. Я прирос к движущейся дорожке - пусть везет, куда вывезет! - и вертел головой, забыв обо всем на свете.

- Эй!

У девушки было бледно-зеленое лицо, черные, как космос, брови и губы, а волосы, собранные в оранжево-серебряную прическу, напоминали топологический взрыв. Красотка махала мне рукой и что-то кричала, размахивая бумажником... Моим бумажником! Энергично толкаясь, я стал протискиваться к ней, и когда мы оказались почти рядом, она возмущенно воскликнула:

- В вашем бумажнике даже нет адреса! О чем вы думаете, интересно?

- Что-что?

- О! Да вы из другого мира, - девушка резко сбавила тон.

- Ну да!

Я уже почти что ослеп и оглох, а теперь, похоже, еще и охрипну, перекрикивая уличный шум.

- Послушайте, на вашем месте я бы не разгуливала по городу с таким бумажником. Кто-нибудь другой, обшарив ваши карманы, может спохватиться, когда вы уже скроетесь из вида!

- Вы обшарили мои карманы?!

- Разумеется. Вы что же, решили, что я подобрала ваш бумажник? Вот еще, стану я совать руки под все эти каблуки!

- А если я позову копа?

- Копа? - Она весело рассмеялась. - Попробуйте найти хоть одного копа.

Я бросил взгляд в сторону и поспешил вернуться к созерцанию красавицы, боясь, что она убежит. В бумажнике лежали не только все мои наличные, но и чековая книжка Банка Джинкса на двести сорок тысяч - все мое состояние.

- Видите эту толпу? Даже если бы в ней оказался коп, как скоро он сумел бы добраться сюда? Только в Лос-Анджелесе живет шестьдесят четыре миллиона человек, а на всей планете - восемнадцать миллиардов. Наши копы уже давным-давно махнули рукой на карманников и занимаются делами поважнее!

Я не рискнул спросить, какими именно - ловлей убийц, что ли? Но, с другой стороны, если бы в этой толпе кто-нибудь вдруг убил своего соседа, пока к месту происшествия протолкался бы коп, преступник спокойно успел бы выпотрошить свою жертву... Меня вдруг охватило какое-то неуютное чувство, а девушка тем временем проворно извлекла из бумажника деньги и протянула его мне.