Профиль
Аннотация: В частной художественной галерее во время банкета, завершавшего открытие очередной экспозиции, отравлен малоизвестный бизнесмен Сергей Кожевников. Казалось бы, рядовое убийство. Почему же тогда оно попадает на расследование в Генеральную прокуратуру к Александру Турецкому?..
Даже зная ответ, знаменитый «важняк» и его команда оказываются перед целым узлом загадок, где тесно переплелись судьбы далеких друг от друга людей. Удастся ли им распутать его на этот раз?
---------------------------------------------
Фридрих Незнанский
Пролог
— Всем встать, суд идет!
Зальчик Электродольского городского суда был маленьким и душным, на предыдущем заседании матери стало плохо, и теперь Михаил с тревогой глянул в белое, словно бумага, лицо матери, помогая ей подняться из тесного и жесткого кресла. Он почти не почувствовал, с какой силой вцепились пальцы сестры в его вторую руку. Не услышал ее тихого, сквозь сжатые до боли зубы, стона, вырвавшегося в тот момент, когда чтение приговора подошло к концу.
У Михаила и у самого едва хватило сил выслушать лишенное интонаций бормотание пожилого судьи, в сознании застревали лишь отдельные фразы: «По совокупности статей сто восемьдесят три, части первая, вторая… двести девяностая, часть третья УК РФ…» И, наконец, главное: «Восемь лет лишения свободы…» И сразу вслед за этим — отчаянный крик Кати: «Нет!..» Гул в зальчике. Жалкое, осунувшееся лицо отца, с трудом выпрямившегося возле скамьи подсудимых, отделенной от зала недавно выкрашенными дурацкой зеленой краской прутьями решетки.
«Это конец, — мелькнуло у него в голове, — папа не выдержит… И мама, и Катя… Конец!..»
— Это конец… — эхом его собственных мыслей отозвалась сестра. — Папа не выдержит, он погибнет… Папа!..
Удержать ее он не успел. Метнувшись к отцу, она мертвой хваткой вцепилась в прутья, сквозь которые тот обнял ее, не обращая внимания на растерявшегося, замешкавшегося на минуту охранника. Михаил видел, как его губы коснулись Катиного уха. Охранник наконец спохватился и положил здоровенную лапищу на плечо Ивана Ильича Пояркова — в недавнем прошлом ближайшего помощника мэра, человека, имя которого знал весь их немаленький город. Ныне — осужденного за взятку в особо крупных размерах, полученную им как лицом, занимавшим государственную должность. Для него это действительно был конец.
Теплый августовский день клонился к закату, когда Поярковы покинули наконец здание суда. Адвокат отца, Валерий Кириллович Хватан, догнал их уже возле машины.
— Анна Константиновна!
Михаил автоматически взял мать под руку, хотя сегодня она держалась молодцом — в отличие от Кати, бредущей, словно сомнамбула, с окаменевшим лицом. Все трое остановились, ожидая спешившего к ним Хватана.
— Апелляционная жалоба у меня уже готова. — Адвокат слегка запыхался, нагнав их. — Мы еще поборемся, не отчаивайтесь. Ни секунды не сомневаюсь, что это подстава! Екатерина Ивановна, что вам сказал Иван Ильич?
Михаил с тревогой посмотрел на сестру: отцовская любимица, как-то она переживет весь этот кошмар? Ей ведь едва исполнилось семнадцать. Ему и самому было всего на два года больше, но за последние месяцы он, казалось, повзрослел на добрый десяток лет.
На вопрос адвоката Катя не ответила. С видимым усилием разжав спекшиеся, словно от высокой температуры, губы, задала свой — медленно выговаривая слова.