Эпидемия

Евгений Лукин

Эпидемия

© Оформление: ООО «Феникс», 2023

© Текст: Евгений Лукин, 2023

© Иллюстрации: Игорь Приходкин, 2023

© В оформлении обложки использованы иллюстрации по лицензии Shutterstock.com

Рядовой Леший

Глава 1

Приняли мы с Лёхой Лешим второй самосвал, прилегли на мелкий теплый щебень, раскурили одну «приму» на двоих. Лежим, смотрим в небо. В азиатское, серое от зноя небо.

 А знаешь,  задумчиво признался он вдруг,  я ведь и впрямь леший

Шел 1974 год. Смартфонов в ту пору еще не изобрели, библиотеки в дивизионе не было, телевизор «деды» нам после отбоя смотреть запрещали, вот и приходилось развлекать друг друга небылицами. Роль рассказчика обычно доставалась мне. Лёха тот больше молчал да слушал. А тут, глянь, и сам до байки дозрел!

 Нечистая сила, что ли?  понимающе ухмыльнулся я.

 Ага

 Как же тебя в армию забрали? Или теперь и леших гребут?

 Да тут, видишь, какое дело  сказал он, покряхтев.  Подстерегли меня однажды двое наших

 Каких это ваших?

 Н-ну леших

 Та-ак И что?

 Отметелили, связали и бросили. Прямо там, на опушке

Я докурил по-честному до половины и отдал сигарету Лёхе.

 Вот суки!  посочувствовал я.  А с чего это они?

Ответил не сразу, затянулся неспешно пару раз.

 Да я у них салабоном считался. Ста лет еще не исполнилось

 Гляди-ка! Выходит, в лесу тоже дедовщина?

 А то нет, что ли?  хмуро отозвался он.  Связали, оставили День лежу, второй лежу

 Погоди, не выбрасывай!  всполошился я.  Там еще затяжки на две!

Вынул из панамы иголку, отобрал чинарик, наколол его сбоку (пальцами-то уже не ухватишь), поднес ко рту.

 Лежу,  повторил Лёха еще мрачнее.  Ну все, конец мне, думаю

Последняя затяжка опалила губы.

 Погоди,  перебил я, стряхнув с иголки огонек и отправив ее на место.  Как это конец? Лешие разве не бессмертны?

 Да так, знаешь Если обездвижить надолго, деревенеть начнет, усыхать

 Окаменелостью, что ли, станет?

 Нет. Не окаменелостью. Корягой. Я ж говорю: деревенеет

 Насовсем, или

 Бывает, что и насовсем.

С невольным уважением покосился я на рядового Лешего. Не ожидал я от него столь грандиозной, а главное, столь подробной и достоверной залепухи.

Честно сказать, в карантине он казался мне обычным деревенским валенком. А потом, когда нас уже в дивизион распределили,  то ли привык я к нему, то ли сам Лёха схватывал все на лету, но и речь у него стала посложнее, и фантазия, как видим, разгулялась. Ну да с кем поведешься

 Так чем дело кончилось?

 Повезло мне! Смотрю: идет через опушку парень. Грустный такой, башка стрижена Окликнул я его. Помоги, говорю, добрый человек, развяжи Что хочешь для тебя за это сделаю!

 А он?

 Спрашивает: ты кто? Леший, говорю. А он мне: да нет, это я Леший.

 Та-ак

 Ну фамилия у него была Леший!

 Да я понял. Развязал он тебя?

 Развязал. Теперь, говорю, проси что хочешь. А у него, слышь, глазенки вспыхнули. Отслужи, говорит, за меня в армии! Я, конечно, прибалдел сперва, потом прикинул, думаю: ну а что? Два года это ж не двадцать пять лет! Это раньше при царе четвертак служили. Скорчил его морду, забрал паспорт и на призывной пункт. Так вот сюда и попал

 Лёха  выговорил я с восхищением.  Слушай, Лёха Как дембельнешься, начинай романы писать. Большие деньги заработаешь Нет, кроме шуток

Тут я заметил, что рядовой Леший не слушает. Вернее, слушает, но не меня.

 Лежи не двигайся,  тихо предостерег он.

Я приподнялся на локте и оглядел окрестности. Чуткий Лёха, как всегда, не ошибся: со стороны радиотехнической батареи к нам приближалась опасность в лице рядового Горкуши. Сапоги у рядового гармоникой, рукава закатаны по локоть, бляха ремня сияет в области детородных органов, тулья панамы промята на ковбойский манер.

Я встал. Не на вытяжку, понятно (это уж было бы чересчур), но и оставаться в горизонтальном положении также не стоило.

 Ну не падлы, а?  плаксиво вопросил рядовой Горкуша, подойдя вплотную и устремив на меня синие горькие под стать фамилии глаза.

 Так точно!  отрапортовал я.  Падлы, товарищ старослужащий!

А сам все ломал голову: почему это он до сих пор не обратил внимания на лежащего рядом Лёху?

 «Дедушку»!  трагически вскричал рядовой Горкуша.  «Дедушку» во внутренний наряд! Дневальным! На тумбочку! Со штык-ножом!.. Это что?

 Бардак, товарищ старослужащий!

 Кровь пьют шлангами! Хрящ за мясо не считают!

 Так падлы же!..  истово поддакнул я.

И смягчился рядовой Горкуша, подобрел.

 Ну ты все понял, да?  уточнил он на всякий случай.

Полагаю, выражение глубокого искреннего горя оттиснулось на моих чертах вполне убедительно.

 Так точно, понял! А заменить не смогу. Заступаю в караул. Первый раз.

Рядовой Горкуша был потрясен услышанным. Даже снял зачем-то панаму. Костлявый, кадыкастый, бледный, какой-то весь вывихнутый, стриженный под ноль Огляделся в поисках другой жертвы. Но нет, никого не видать. Кругом поросшие верблюжьей колючкой унылые серо-зеленые бугры, да белеет вдали бетон пятого капонира.

 А где этот Леший?

Я осторожно покосился на Лёху. Тот лежал неподвижно и смотрел на меня. «Молчи»,  прочел я в его глазах.

 Был здесь  осторожно соврал я. Впрочем, почему соврал? Действительно ведь был здесь. И есть.

 А теперь где?

В недоумении я развел руками:

 Лопата вот

Лопата валялась в полуметре от Лёхи.

 Найду дыню вставлю,  кровожадно пообещал Горкуша.  Поперек!

Нахлобучил панаму и двинулся сердито-расхлябанной походкой в сторону стартовой батареи. Рядового Лешего он там, разумеется, не встретит. А значит, стоять на тумбочке со штык-ножом суждено рядовому Клепикову он сейчас возле курилки верблюжью колючку вырубает.

Лёха тем временем шевельнулся.

 Говорил же: лежи не двигайся  упрекнул он.

 Как это ты?..

 Молча!

 Да я заметил, что молча Ты что, глаза отводить умеешь?

Лёха вздохнул:

 Когда-то умел

 Эх ни хрена себе! А сейчас это что было?

 А сейчас, видишь, замереть пришлось. Вот если бы в лесу Там хоть пляши никто не заметит. А тут чуть шевельнулся вмиг углядят!

 То есть в лесу, значит, попроще

 Ну а как же!

 А ты не из цыган, Лёх?

 Из леших я

Тут со стороны солдатского городка подкатил третий самосвал и взялись мы снова за лопаты.

* * *

С этого дня мы с Лёхой как бы поменялись ролями: уж больно показалась мне интересной эта наша новая игра в лешего. Я спрашивал он отвечал. Я его ловил на вранье, а он выкручивался. И выкручивался, доложу я вам, виртуозно.

Следовало, правда, выбирать для таких бесед место и время. А то, помню, перепугали однажды чуть не до полоумия «шнурка»-узбека из нашего призыва. Послушал он нас, послушал, потом вскочил с груды только что разгруженного щебня и жалобно закричал:

 Д-дураки!..

И кинулся прочь.

С тех пор поостереглись. Если и развлекались подобным образом, то наедине, без лишних ушей.

 Значит, говоришь, скорчил ты его морду И сейчас тоже корчишь?

 Да как тебе сказать Привык за два месяца. Вроде приросла

 Ладно! А кого-нибудь другого скорчить слабó? Рядового Горкушу, к примеру

 Ну его на фиг!  По-моему, Лёха даже содрогнулся слегка, представив такую попытку.

 Хорошо, не Горкушу  поспешил исправиться я.  Меня давай.

 Я что, за всех служить подряжался?  вспылил он.  Мне вон одного Лёхи Лешего за глаза хватает!

 Нет, ну я ж не прошу тебя в самом деле прикинуться! Я спрашиваю: можешь или нет?

 Да хрен его теперь разберет  отвечал мне с тоской рядовой Леший.  Иногда кажется: совсем разучился. После карантина напрочь все отшибло. Даже пробовать боязно

 А вообще трудно служить?  сочувственно спросил я.

 А то сам не знаешь!

Забаву пришлось прервать. Дверь столовой открылась, и вошел старшина Лень. Оглядел столы с перевернутыми лавками на них.

 Не понял!..  взмыл его звонкий зловеще-ликующий голос.  Это что за пол такой? Вы его мыли, нет?

 Два раза перемывали, товарищ старшина!

 Хреново перемывали! Тряпку в зубы и вперед!

Вышел.

Пол взбрызнули и протерли. Главное что? Главное, чтобы линолеум влажный был и блестел.