Криминальные истории

Яна Алимова

Криминальные истории

Плохой советчик

 Витя!  тихонько позвала Катя мужа.

Виктор спал крепко и не отреагировал на тихий зов жены. Трясясь от страха, Катя позвала громче:

 Вить! Проснись.

Виктор вскочил:

 А? Что?  спросонья муж ничего не понимал.

 Витя! Иди сюда!

И Катя подтащила мужа к окну.

 Вон! Гляди!

Примерно в двадцати метрах от окна, а жили Бояркины в старой «сталинке» на первом этаже, несколько ребят пытались вскрыть замок столовой.

 Витя! Это воры?  спросила жена.

Катю колотило от страха, хотя муж, уже поняв в чем дело, гладил ее по плечу и даже пару раз поцеловал в макушку.

 Катюша! Успокойся, не трясись. Сейчас милицию будем вызывать.

 Лишь бы только они нас не увидели. Вить, потом все окна перебьют.

 Да с чего ты взяла? Сейчас приедут и всех схватят. Тюрьма им грозит, Катя. О чем они думали? Пьяные, наверное?  предположил муж.

 Давай звонить, Витя! А то откроют, смотри, как стараются. Зайдут, похватают продукты, да денег-то немного там, наверное? И убегут.

Виктор снял трубку, набрал ноль, и, вставив палец в окружность, под которой располагалась двойка, собрался вести ее до ограничителя, как вдруг жена вскрикнула:

 Погоди!

Виктор нажал на рычаг.

 Что, Катя? Что случилось?

 Витя, посмотри. Это ж Фенькин Сашка.

Виктор во все глаза смотрел на ребят, копошащихся у двери в столовую, и в ужасе признал в одном из них сына соседки. В их доме было всего восемь квартир. Дом стоял в тупике также, как и столовая. Соседи были друг другу как родные. В те времена квартиры не продавились и не покупались, а лишь крайне редко выгодно для обеих сторон обменивались. Поэтому люди жили несколькими поколениями, порою даже роднясь.

У Фени было три сына. Ну как говорится, два вроде бы неплохие, а третий так и вовсе дурак. Сашка был просто бедой, и не только Фениной, а всего двора. Хулиган, двоечник, безобразник, он не давал покоя ни взрослым, ни детям. Обносил соседские огороды и сады, освобождая их от урожая. Отнимал у малышей деньги, курил с малолетства, учился плохо, прогуливал уроки. Никто не мог повлиять на Сашку, даже участковый. Сколько раз он с ним разговаривал и на учет взял, а тому все нипочем. И вот теперь на воровство пошел. Он, видно, и навел дружков своих.

 Вить, испортим жизнь парню!

 Да он сам ее себе уже испортил.

 Витя, Феньку жалко. Одна с пацанами ломается.

 Ну что, тогда будем молча наблюдать?  Виктор помолчал,  а вот я сейчас пойду и навставляю паршивцу, а заодно и дружкам его.

 Витя, не ходи,  перепугалась Катя,  не пущу.

Катя вцепилась в мужа, а сердце снова зашлось в страхе.

 Чего это еще «не ходи!» Милицию не зови, сам не ходи. Пусть воруют? Так что ли? Катя, это же Сашка. Наш Сашка. Он же мне на рубашку сикал, и не раз. Я ж его за ухо трепал, велосипед чинил, физику объяснял. Кать, ты че?  быстро надевая спортивные штаны, рассуждал Виктор.

Накинув пиджак прямо на голый торс, он выскочил во двор. Катя, вся оцепенев от ужаса, наблюдала из окна. Вот Виктор подошел к ребятам. Те, похоже, испугались, но врассыпную не кинулись, Сашка им тут же что-то сказал, видимо успокоил, что это сосед подошел. Отошли от компании он и Виктор. Муж что-то говорит Шурке, а тот перебивает. Виктор берет парня за воротник рубашки, Сашка отстраняет руку Виктора. Он дает парню подзатыльник, и в этот момент подскакивает еще один и мощным ударом валит Виктора на землю.

Увидев, как муж осел и рухнул, Катя громко вскрикнула, открыла окно, не помня себя, вскочила на подоконник, спрыгнула на асфальт и с криком:

 Витя! Витенька!  кинулась к мужу.

Виктор лежал на земле, он был без сознания.

 Сволочи! Сволочи проклятые!  орала Катя, что было сил.  Феня! Феня!  выла Катерина.  Милиция! Милиция! Вызывайте милицию!

 Ты че, тетка? Ты че разоралась?  один из парней подскочил к Кате.

Удар мощной силы обрушился на женщину, и все померкло.

 Катя, умоляю тебя, не губи сына!  Феня сидела на краешке кровати и гладила Катю по руке. Огромная шишка на затлке, синяк, расплывшийся на все лицо, запекшаяся кровь в волосах, опухший правый глаз говорили об ужасах прошедшей ночи. Катя посмотрела на соседку левым глазом:

 Феня, а что дальше-то? Ну не заявим мы сейчас, не скажем, что это был твой сын. Дальше что? Фень, они ж грабить собирались!

 Катя, о чем ты говоришь?  отмахнулась и сморщилась Феня.  Пьяные были, дураки. Дети, Катя. Это ж дети! Да они бы в жизни не открыли дверь эту. Ну чего вы с Витькой полезли? Ну поковырялись бы ребята и ушли. Кать! Вина они хотели выпить! Понимаешь! Ну себя вспомни! Мне Сашка сказал, что вина им не хватило! А в столовке у Дуськи всегда есть, ты же знаешь! О Господи, все знают! Из-под полы она продает. Ну? Кать?  Феня умоляюще посмотрела на соседку.

 Фень! Ты что сейчас городишь? Они Вите голову пробили. Он в реанимации. Фень, ты сейчас на больничной койке рядом со мной сидишь. Это дети сделали?

Феня схватила Катину руку и стала быстро-быстро целовать:

 Я тебя прошу, умоляю. Не говори, что Сашка с ними был. Скажи, незнакомые ребята. Пусть ищут. Катя, у тебя же тоже пацаны!

Катя отдернула руку.

 Уходи, Феня. Иди домой.

 Ты не скажешь, Катя? Умоляю! Катя! Прошу тебя!

Пятясь на выход, мать приседала и слегка кланялась.

 Прошу, Катя, прошу! Пожалуйста!

Феня расплакалась. Размазывая слезы по щекам и уже будучи в дверях, она сказала напоследок:

 Катя, это мальчишки. Неизвестно, что из твоих вырастет.

С тем и ушла.

В тот же день в палату к Кате пришел милиционер. Он задавал много вопросов, пытаясь выяснить, кто нанес женщине жестокие побои, что случилось ночью, и почему она вместе со своим мужем в три часа ночи оказалась на улице.

Катя отвечала односложно, не назвала никаких имен. И вскоре, сославшись на головную боль, попросила милиционера уйти, объявив окончательно, что никого из напавших на них она не знает, никаких примет не помнит.

Через пару дней Виктор пришел в себя, еще через день его перевели в палату, и жена пришла к нему проведать.

 Витя, я ничего не сказала ментам. И ты ничего не говори, ладно?  Катя помолчала.  Феня приходила, очень просила. Жалко мне ее, Вить. Одна она.

Виктор посмотрел на жену долгим взглядом.

 Катя, даже если он станет убивать родную мать, с места теперь не встану!

Как Виктор был близок к истине! Он ошибся лишь в одном.

Через пару лет Александр Третьяков пришел домой пьяный, начал буянить. Крики становились все сильнее и сильнее, и, когда отчетливо стал слышен крик Фени, Виктор не выдержал, выскочил в подъезд и стал тарабанить в ее квартиру.

Открыл ему Сашка, Феня тут же подскочила. Одним мощным ударом парень откинул мать назад. Виктор кинулся на него. Неизвестно каким образом вдруг возникшим у него в руках ножом Сашка пырнул Виктора в правый бок

Витя умер в машине скорой помощи. Катя сидела рядом, ее душили рыдания. Последние слова Виктора были:

 Жалость плохой советчик

Чужое

Сергей еле-еле плелся и стрелял глазами вокруг, отыскивая причину зацепиться подольше на улице, чтобы не идти домой сразу после работы. Но причин как назло не было. Никаких бездомных котов и никаких старушек, попавших в беду, и даже ни одного одноклассника, которого не видел сто лет, и просто так не расстанешься. Сергей мог бы просто присесть на скамейку или даже зайти в бар и пропустить стаканчик, но проблем потом будет больше, чем удовольствия.

Жена Галина легко эти проблемы организует. Хотя она их ему устроит в любом случае. Приди он домой хоть на час раньше, они все равно будут. Галина пилила его бесконечно по поводу и без него.

 Шубу хочу, моя старая совсем. За границу хочу. Всего один раз съездили, а твой брат дважды семью вывозил. Дачу хочу. У твоих братьев есть, и у твоей мамаши есть, только у нас нет. Вот зачем старухе дача? Пусть нам отдаст. Только все официально, не на словах, а то потом твои Ванька с Игорем припрутся и права начнут качать. Машина у меня старая совсем, я другую хочу.